Умер ребенок сразу после родов! Душа умерла! Не хочется абсолютно ничего! Появился страх смерти, ночи и т.д. С подругами не хочу обсуждать, так как сытый голодного не разумеет! Кто и как такое пережил? Сколько времени понадобилось, чтобы вернуть себя к жизни? Что помогло? Очень нужна ваша поддержка.
Узнай мнение эксперта по твоей теме
Психолог. Специалист с сайта b17.ru
Психолог. Специалист с сайта b17.ru
Психолог, ЛИЧНОСТНЫЙ И СЕМЕЙНЫЙ. Специалист с сайта b17.ru
Психолог, Психоаналитический терапевт. Специалист с сайта b17.ru
Психолог, Гештальт-терапевт. Специалист с сайта b17.ru
Психолог. Специалист с сайта b17.ru
Психолог, Мак-терапевт Гештальт-терапевт. Специалист с сайта b17.ru
Психолог, Арт-терапевт. Специалист с сайта b17.ru
Психолог, Консультант. Специалист с сайта b17.ru
Психолог, -консультант. Специалист с сайта b17.ru
Очень вам сочувствую. Безумно жаль и Вас и Вашего ребеночка.Хочется, чтобы все у Вас в дальнейшем все было хорошо(понимаю,что сейчас это не в тему, но все же).Сил вам и терпения.
У вас ещё столько будет детей, не расстраивайтесь.
Очень, очень Вам сочувствую. Разным людям нужно разное время, что бы пережить подобную трагедию. Держитесь, не знаю, что ещё сказать. Держитесь и душевных Вам сил.
Милая автор! Я тоже пережила эту ситуацию 4 года назад. Единственное, ребенок умер не родившись, во время срочного кесарева.Я не стала на нее (девочка была) смотреть, врачи отговорили, думаю, это правильно. Было тяжело первые месяца 4, просто больно, и ощущение, что никогда эта боль не отпустит. Главное — не обвиняйте с мужем друг друга, поддерживайте друг друга. И вам, и ему тяжело. Я вернулась на работу через месяца 3, так стало легче. Старайтесь не обсуждать постоянно эту тему с подругами, знакомыми, им не понять вашу боль, а вам не надо постоянно возвращаться к пережитому. Читайте, занимайтесь собой, не зацикливайтесь ни в коем случае.Не позволяйте любопытным ковырять в ране. Это состояние пройдет, я вам обещаю. Да, очень важно — все детские вещи спрячьте или увезите из дому — к маме или подруге — помню, натыкалась на них — и рыдала. Постарайтесь забыть, подавляйте лактацию. А ребенка вы еще родите! Счастья вам!
очень сочувствую. держитесь. и переживете. Обязательно. Пройдет какое-то время, нужно потерпеть.
У меня знакомая есть, ей было 22, первая беременность, уже подходил срок рожать, поднялась температура. Вызвали с мужем скорую, приехали — сказали «это от волнения, попейте чай ромашковый» и уехали. На следущий день стало ей совсем худо, опять вызвали, приехали — забрали.. Вызвали ей роды, а ребеночек оказалось уже несколько часов как умер. Первый месяц, она вообще на человека похожа не была..Только плакала. Через год решились все таки с мужем на второго. Сейчас у них мальчик, 4 месяца уже. Здоровенький, красивенький!! Автор, понимаю, что словами не поможешь, это надо просто пережить! У вас все еще будет замечательно! и много маленьких детишек! крепитесь!
Милая автор! Очень, очень Вам сочувствую. Мужества Вам.
У сестры моего друга первый ребёнок родмлся мёртвый, не знаю, как она это переживала, я её тогда не знала, а сейчас у неё дочке 7 лет, она почти сразу после того случая забеременела вновь.
Милая автор!очень сочувствую. держитесь. У тети мужа тоже было так-нормальная беременность,поехала рожать,а при родах ребеночек умер,я так думаю, по недосмотру или непрофессионализму врачей.Они когда его забирали-увидели несколько умерших младенцев,явно с паталогиями, а этот был совершенно нормальный,крупненький, и как живой. Она до сих пор его дни рожденья и. ухода отмечает,но уже просветлела ее боль. Нужно думать о том,что раз Бог дал ребеночку такую судьбу-прийти в этот мир лишь на мгновенье и снова уйти к Нему-и вам такое испытание-это промысел Божий,все так или иначе к лучшему.Вы сейчас молитесь за ребеночка,за себя,чтоб Бог дал вам сил перенести это испытание. А детки наверняка у вас еще будут, и может быть даже душа вашего ребеночка снова вернется к вам,снова придет в этот мир.
Понимаю, что не заменишь того умерешего ребеночка, вы его не должны забывать. Но посоветую забеременеть через некоторое время вновь. Всех благ вам автор! У вас будут еще много прекрасных детишек!
У коллеги по работе ровно полтора года назд сразу после родов ребенок умер. Как он плакал, у меня сердце разрывалось, жену его я лично не знаю.. даже боюсь представить каково ей было, они так ждали этого ребенка.Но они руки не опустили, я просто ей восхищаюсь, после такого стресса она беременеет опять через полгода. Он все держал втайне, никому ничего не сказал. потом уж объяснял, что к бабке пошли и та сказала если что-молчать.. и что вроде как сглазили ее.Вообщем три месяца назад родился сын, он сказал нам только день в день,кода родила, мы аж обомлели все. Так что как не тяжело, а жизнь продолжается и будут у вас еще дети.Может они легче перенесли, потому что совсем молоденькие.. тогда им всего по 23 года было, сейчас 25.
12,да пожалуй лучше никому ничего не рассказывать,только близким людям,сглаз штука такая,сама бы ниче никому не говорила бы,но как это скрыть если на работе надо брать декрет и пузо все заметят и заебывают вопросами когда тебе рожать,какие витамины пьешь и **** мозг нравоучениями 🙁
Автор, держитесь, пожалуйста!! Держитесь!
ой! Девоньки. КАК же мне жалко вас. Вот у какой-нибудь *** дети с полобороа получаются и рожают они их. Здоровеньких. Другие забеременетьб не могут никак. А ведь по любви вроде все. Ну ЧТО поделать. Видно судьба у нас у всех. Каждому свое. КРЕПИТЕСЬ. Принимайте все, как должное. Иначе выхода у нас нет. Вы все молоденькие еще! РОДИТЕ. Надеюсь.
причем ту сглаз, не пихайте мракобесие сюда
Очень жаль Вас. Есть даже статистика младенческой смертности, в прошлом году она была 9,4 на 1000 родов. В этом году этот показатель стараются снизить до 9. К сожалению, автор, так судьба распорядилась, что именно Ваш ребеночек попал в число этих 9 :(((( Вы не одна такая.Скажем, если в прошлом году в Москве родилось более 100 тыс. детей, то следовательно более 900 младенцев умерло в первые дни жизни :(((( И это только в том году. Двоюродная сестра моего мужа родила лет 7-8 назад двойняшек. Один из них — умер через несколько часов, второй, по-моему, года в 1,5 — максимум 2. Представляете, оба умерли. Но сейчас у нее сын, здоровый, года 4 уже.
И еще. Может успокоит. История блее 20 лет назад. У мамы есть подруга тетя Галя. У нее есть родственница. Где-то в 82-84-м году она была беременна, мес.
5. Поела грибы и отравилась. Сделали кесарево, ну ребенок, толи погиб, толли врачи сказали, что лучше не оставлять, типа яд очень плохо скажется на плоде, но точно не знаю. Года через 3 она снова была беременной (ну после кесарева сразу-то нельзя, швы должны зажить). У нее уже декретный начался, она на работе в городе все как положено оформила и приехала домой к маме в деревню. И мамина подруга тетя Галя тоже приехала в эту же деревню на недельку к родственникам. Тетя Галя увидела как та во время беременности моет своей маме окна, ходит на речку белье полоскать, стирает и тд. И начала родственницу ругать: «ты что делаешь! тебе нельзя, кесарево было, вон Ирка недавно тоже после кесарева родила дочь (мою сестру) — сидела не рыпалась, окна за тебя другие могут помыть, а вот родить — нет». А та не слушала,укой махала. Домахалась. Швы разъехались. Увезли в лучшую областную больницу. Как потом сказали, что в таких случаях врачи спасают кого-то одного, и стараются спасти мать, т.к. ребенок без матери сами знаете. И УДАЛИЛИ ЕЙ МАТКУ. Муж ушел, естественно, причем сразу. Еще в роддоме она рыдала. Сама, конено, виновата. Ее врач, которая оперировала, успокаивала, что мол, не плачь помогу усыновить, как только будет нормальный отказник (не от пьяниц) — я тебе дам знать, оставь свои координаты. Через полгода одна студентка второкурстница рожала и оставила. Та усыновила. Лет в 13 этому мальчику «добрые люди» сказали, что он приемный. И теперь, ни мужа, ни детей, ни тот приемный ее не признает. Причем называет ее не мама, и не по имени-отчеству, а «ТЫЫЫЫ!» Кошмар где. А у Вас автор, еще будут дети. Главное сейчас не особо нервничать. У моей золовки на нервной почве (по другой причине) не было 4 года овуляции.
источник
Я из Москвы. Оговорюсь, я не врач, все, сказанное ниже — факты и мои личные выводы. Ребенка я потеряла 21-го ноября во время родов. Сейчас в рамках подготовки к следующей беременности меня отправили в ЦПСиР (федеральное учреждение по проблемам репродукции). И уже от трех независимых специалистов оттуда, которые смотрели результаты гистологии и слушали мой рассказ о родах, я услышала, что причина смерти моего ребенка вовсе не в том, что мне наплели в роддоме, а в халатности врачей. Я рожала по контракту в 18 РД с Лисейкиным Игорем Витальевичем и своей акушеркой. Беременность была прекрасная, но в 38 недель ребенок перевернулся в тазовое. Я была очень настроена на естественные роды, но сказала врачу, что согласна на кесарево, мне главное — здоровый ребенок. Врач уверил меня, что нормально примет ЕР и это неопасно, пока ребенок весит не больше 3600 и по ктг все хорошо. И вот на последнем УЗИ (40 и 3) ребенок 3520 и взвесь в водах, меня отправляют в РД проверить воды. И дальше начинается самое интересное — меня решают стимулировать. Оговорюсь, потом в ЦПСиР мне в один голос все врачи сказали, что тазовое предлежание — прямое противопоказание к стимуляции — либо начинаешь рожать сама, либо кесарево. Дальше прокалывают пузырь (8 утра, сделала это начальник отделения паталогии со словами «я заведующая, я лучше знаю»), несмотря на все мои возражения, что в тазовом очень важно, чтобы воды сохранялись как можно дольше, потому что роды сложнее и дольше, чем обычные (врач говорил мне то же самое). Дальше окситоцин и понеслась душа в рай. В 2 часа ночи я родила, ребенок погиб уже в потугах. Он был без воды почти сутки. Отказ от кесарева мне принесли на подпись, когда я тужилась. Врач помчался на вскрытие вместе с начальником роддома. Приехал и сказал следующее: у меня была сосудистая опухоль плаценты, которая не диагностируется, когда ребенок потянул за пуповину, она затромбировалась и к нему перестал поступать кислород. Еще сказал, что у ребенка была гемангиома печени, вся печень была как ежик, и он бы все равно не выжил. Дальше, когда мне надо было посмотреть гноящиеся швы, он не брал трубу, взял, только когда позвонил муж с другого номера. Мы поехали в РД, он нас якобы не дождался, швы смотрела другая врачиха. Дальше забирали результаты вскрытия, не смогли ничего найти про паталогии у ребенка. Позвонили в Морозовскую, муж поговорил лично с человеком, который делал вскрытие, тот сказал, что прекрасно помнит этот случай и ребенок был абсолютно здоров. Уже в ЦПСиР врачи стали говорить мне, что эти сосудистые образования могли появиться, когда вытаскивали плаценту, что никаких тромбов там не указано и в помине, а была ли там гемангиома изначально — под большим вопросом. Оговорюсь, я ни на русском, ни на английском (я много времени потратила на поиски) не нашла такую же причину гибели ребенка, как у меня. Ни единого случая. Так же узнала, что гемангиома прекрасно диагностируется, что она приводит к фпн и отслойкам намного раньше родов, и не могла поверить, что мой врач из ЦПСиР на пяти узи это не заметил — везде написано, что место прикрепления пуповины — без особенностей. Вот и вся моя грустная история… Выводы такие: ответственность только на нас, мы сами должны как можно подробнее изучать все вопросы родов и беременности и не бояться требовать того, что хотим. И лучше уж операция, чем такие риски и стимулированные роды, которые никто не может предсказать, как пойдут.
источник
Я потеряла ребенка в 31 неделю беременности. Рожала его уже мертвым.
Беременность до 28 недель протекала хорошо, я пошла на плановое УЗИ, и обнаружилось, что у меня нарушение маточно-плацентарного кровотока, к ребенку не поступают питательные вещества , и он в два раза меньше, чем должен был быть. В 28 недель весит около 600 граммов вместо положенных полутора килограммов.
Меня срочно положили в больницу, в отделение патологии беременных, где в итоге я провела три недели. Ставили капельницы, кололи уколы, ребенок даже подрос на 200 грамм. Мы с врачами радовались. А потом очередное УЗИ показало, что у него уже умирает мозг.
Дальше была стимуляция. Три дня я проходила с ним, мертвым, потому что роды никак не начинались. Я так же продолжала ходить в столовую с беременными женщинами. Когда ко мне подходили, спрашивали, какой у меня срок, отвечала: «31 неделя». Никому не говорила, что случилось. Спасало состояние шока, в котором я тогда пребывала.
Я помню замечательную дежурную сестру. У меня в одну ночь очень сильно поднялось давление и болела голова. Я подошла к ней спросила, можно ли мне какую-то таблетку выпить. Она сказала: да, уже все можно. А потом добавила: «Я всю ночь сижу, приходи ко мне в любое время, хочешь, просто поболтаем». Я к ней не пришла, но была благодарна за эти слова: она нашла те, которые были мне необходимы в данную минуту.
Через три дня я сама родила сына. Я была уверена, что вот такие роды, когда ты рожаешь уже не живого ребенка, – особенные, происходят в особенном месте, где будет только врач и я. Но муж сказал: «Я обязательно буду на твоих родах. Это же наш ребенок». С момента, как меня перевели в родовое отделения, он был рядом и поддерживал меня.
Когда начался активный период родов, я не думала о том, какой будет конец. Рожала без анестезии, потому что мне нельзя было ее делать по медицинским показаниям.
Когда роды закончились, нас оставили вдвоем с мужем на два часа. У меня была эйфория, видимо, гормоны все-таки накрыли. Я понимала, с одной стороны, что произошло, что у меня нет живого ребенка, а с другой стороны – я только что родила, стала мамой…
Боль от осознания утраты стала накатывать на второй день, я начала плакать.
В послеродовом все лежали с детьми, они все время кричали. Помню момент: я лежу ночью и – тишина, никто не плачет. И я понимаю, что хочу услышать этот звук, что я от него успокаиваюсь.
Пока я лежала в послеродовом отделении, муж узнал, как можно похоронить сына. Никто особо не объяснял, что делать. Казалось, этого никто и не знает. Можно хоронить? Нельзя хоронить? Мы сначала думали, что нам его не отдадут. В результате – его отдали, и нам удалось его похоронить. Это очень важно, и теперь мы часто ходим к нему.
Я видела, что врачи в больнице мне сочувствуют, но они не могли, не знали, как правильно поддержать. Я слышала: «Через полгода родишь еще. Через полгода уже можно». «Как хорошо, что нет рубца на матке». «Все равно если бы он родился, был бы глубоким инвалидом».
Нужные и важные слова говорили друзья. Моя подруга сказала: «Расскажи мне о нем». И для меня это было настолько правильно и нужно. Еще мне помогали фразы: «Ты самая лучшая мама», «Я с тобой», «Ты можешь рассказать мне все, что хочешь, я готов слушать», «Можно, я тебя обниму?», «На кого он был похож?». Слыша это, я понимала, что люди признают, что это мой ребенок, что он существовал, что он есть.
Первую неделю после выписки муж взял отгулы и был со мной круглосуточно. Приходили наши мамы и по очереди готовили нам еду, помогали с бытом, за что я им очень благодарна. Потому, что какие-то привычные вещи, которые мы делаем, не задумываясь, – покормить кота, постирать белье, приготовить обед – становятся в такие моменты совершенно невыносимыми.
В сильной депрессии я была год. Сначала пыталась справиться сама, без лекарств. Нашла новую работу, пыталась заняться спортом. У меня началась совершенно мне не свойственная активность. Я сейчас оглядываюсь и понимаю, это все тоже было следствием шока. Когда ребенку должно было исполниться полгода, мне стало совсем плохо, я пошла к психиатру, и она мне прописала таблетки.
Когда сыну исполнился год, мы устроили день рождения, позвали наших родителей, близких друзей. Испекли торт, поставили свечку, заказали шарики. Мне хотелось, чтобы это был не день скорби, а настоящий день рождения, праздник. И он получился. Мы пустили шарики в небо, задули свечку, вспоминали, сказали тост, насколько этот ребенок изменил нашу жизнь. После этого мне стало легче. Конечно, я не могу сказать, что горе проходит: оно не проходит. Внутри всегда будет дыра, но ты начинаешь учиться жить с ней. Учишься заново смеяться, радоваться.
Мы благодарны Соломону за то, сколько любви он нам принес, мы в себе открыли столько родительских чувств. Мне кажется, я очень сильно изменилась. Эта любовь, которую мы чувствуем к нему, она все время теперь с нами. Если кто-то спрашивает, есть ли у нас ребенок, отвечаем, что да, есть. Если вопросы следуют дальше, сколько ему лет, мы уже говорим, что он умер. Ну как иначе ответить? Разве можно сказать, что у нас нет детей, если он есть?
Когда с нами это случилось, фонда «Свет в руках» еще не было. Он появился только через год. Никакой информации, как пережить случившееся, на русском языке практически не было, всю информацию я брала на западных сайтах. В том же инстаграме существует целый мир, где англоязычные мамы, потерявшие детей, создают себе отдельные аккаунты, пишут об этом. И очень все друг друга поддерживают. Целая сеть поддержки. У нас такого не было, я не знала, куда обратиться. Я очень рада, что наконец-то это появилось в нашей стране.
Диана Фомина, Набережные Челны
Через четыре месяца после свадьбы я узнала, что беременна. Все последующие пять месяцев чувствовала себя хорошо, с анализами все было в порядке. И вдруг резко на 19 неделе начались отеки, пошла на прием к акушеру-гинекологу в женскую консультацию, и оказалось, что за неделю я прибавила четыре килограмма.
«Вы, наверное, едите много макарон, налегаете на картошку. Идите домой, а если будете много есть, положу в стационар». Пришла на следующий прием, оказалось, что еще прибавила три килограмма. На майские праздники меня приняла другая врач – прежняя была в отпуске. Она посмотрела, отпустила, ничего не сказала. Но я все равно чувствовала, что что-то не то, хотя беременность первая, ничего не знаю толком, все успокаивают, что так бывает – у беременных отеки.
Вечером позвонила заведующая (это была пятница) и сказала, что, скорее всего, у меня гестоз и нужно приходить в понедельник к врачу.
Накануне приснился сон, как недавно умерший дедушка мужа уводит с собой маленького ребенка. Утром пошла в поликлинику, давление стало подниматься – 130-140, проверили зрение и – сказали прийти завтра… Уже точно зная, что у меня серьезные проблемы, дождалась мужа, мы с ним пошли к заведующей, и только после этого на меня внимание обратили. Вызвали «Скорую», которая увезла меня в перинатальный центр. Там уже было совсем другое, внимательное отношение.
Там пытались сбить давление, как-то исправить ситуацию. А потом врачи сказали, что мое состояние тяжелое, резко повысился белок, и надо срочно проводить роды. Я еще думала, что его можно будет спасти, выходить после родов. Но мне дали понять, что это невозможно. У меня началась истерика, я отказалась от кесарева сечения: «Ищите, что со мной не так, но не трогайте ребенка».
В этот момент врачи вели разговоры с мамой и с мужем, чтобы они меня уговорили рожать. Давление было 220, и врачи говорили, что еще час, и либо я умру, либо – паралич или инсульт. Пришла заведующая и стала ругаться (сейчас понимаю, что она была права), говорила, что ребенка в любом случае не спасти, но если вместе с ним умру и я, то каково будет моим близким?
Мама и муж тоже уговаривали, говорили, как я им дорога.
Но я все равно отказывалась, поскольку думала о ребенке. Когда мне принесли на подпись бумагу с отказом от операции, у меня уже начала дергаться рука. Врачи сказали, что времени у меня совсем мало. Тогда я сдалась.
Сделали экстренное кесарево, родилась девочка 250 грамм, 23 сантиметра. Об этом мне сказали только наутро. Я в первое мгновение еще понадеялась, что она – жива. Нет! У нас осталась только бирка и фотография с УЗИ.
Когда утром очнулась – рядом лежали роженицы после кесарева, и они меня все спрашивали, кто у меня родился, какой рост, какой вес. Хорошо, врачи попались хорошие в перинатальном центре, они тут же подбегали к ним, просили не задавать мне вопросов. Подходили медсестры, успокаивали, подбадривали. Одна даже косичку мне сделала.
Но я плакала целыми днями.
А потом перевели из реанимации в общую палату, где со мной лежала девушка, у которой недоношенный ребенок был в тяжелом состоянии, не ясно, выживет – не выживет. Мы с ней обе говорили на одну тему, каждая со своим горем, каждая плакала.
Когда меня выписывали, надо было пройти через зал выписки, там стояли люди с воздушными шарами в руках, ждали, когда выдут те, у кого были благополучные роды. А я шла одна…
Два месяца на больничном плакала беспрерывно.
Очень поддерживали муж, родители.
Через два месяца предложили новую работу в бешеном темпе, что даже нельзя было подумать о чем-то, я ушла в нее с головой и, казалось, справилась. Но, как только темп спал, я опять начала погружаться в депрессию.
Особенно плохо было где-то через полгода, в день, когда ставили предварительную дату родов.
Справиться, на самом деле, помогли сны. На следующий день после операции мне приснился человек, похожий на Бога, во всем белом, который уводил за руку ребенка. Это была девочка, которая повернулась и сказала: «Отпусти меня мама, пожалуйста». И позднее мне приснился сон, как будто дочка играет и говорит: «Мама не плачь, отпусти меня, пожалуйста, мне же хорошо». После этого сна я проснулась и поняла, что на самом дела Бог есть, и дала себе слово перестать рыдать, взять себя в руки. Ушла с головой в обследование собственного здоровья, которое показало, что у меня все в порядке.
Важно, что муж смог похоронить дочку. Он ее похоронил в одной могилке с дедушкой. Я смогла туда приехать только через полгода: мне легче было понять, что она на Небе. Но сейчас я спокойно отношусь к тому, что тело ее там, и прихожу вместе с мужем.
Моей дочке – 16 лет. Через несколько лет после ее рождения у меня был самопроизвольный выкидыш, потом – замершая беременность.
К такому грустному развитию событий я не то что бы была готова, но, поскольку уже была психологом, знала, как из этой ситуации выкарабкиваться
Я знала, насколько широко распространены перинатальные потери и насколько они замалчиваются в обществе. Я считаю это несправедливым, неправильным, потому что множество женщин оказываются потом в тяжелом состоянии, бывают и суициды, и развод, распад семей…
После замершей у меня случилась благополучная беременность, постоянно была угроза ее прерывания, но, с помощью врачей, удалось сохранить, и у меня родился сын.
После у меня был еще один выкидыш.
На самом деле справиться с этой болью, разобраться и отпустить мне помогала не только поддержка близких, в том числе – дочки, с которой мы и сейчас очень близки, но и то, что я стала помогать другим женщинам (безвозмездно) пережить случившееся.
Все беременности – это факт биографии женщины, даже если они закончились трагично. Важно только понять это, принять, возможно – проработать…
Благотворительный фонд «Свет в руках» оказывает психологическую и информационную поддержку всем, столкнувшимся со смертью ребенка до, во время и после родов. Кому-то важно просто услышать про опыт других, кому-то необходима психологическая помощь. Если вы столкнулись с этой бедой, обязательно обращайтесь за поддержкой.
источник
По факту смерти младенца в городском роддоме №2 прокуратура возбудила уголовное дело
— Когда я узнал, что Наталья беременна, стал относиться к ней, как к ребенку, — рассказывает муж Натальи Варфоломеевой Володя
— Подарки покупал, в холодильнике всегда был полный ассортимент фруктов. Потом сразу купили ей шубу, о которой она так долго мечтала. Ремонт начали делать капитальный. Подготовили детскую, обклеили ее обоями розовыми с мишками. В тот день, когда Наталья рожала, уже договаривался о покупке детской коляски. А пришлось гробик покупать.
В конце февраля в городском роддоме во время родов умер ребенок. Его мать Наталья Варфоломеева проходила всю беременность без осложнений, и ребенок также был здоров. Женщина не смогла самостоятельно родить, так как плечики малыша были больше головки. Из-за недостатка кислорода малыш погиб. Медики говорят, что у роженицы было редкое осложнение, и считают, что сделали все возможное. Родители младенца Владимир и Наталья Варфоломеевы во всем винят врачей. Отец ребенка подал заявление в прокуратуру Октябрьского района.
— Возбуждено уголовное дело по статье 109 ч.2 , — сообщил зампрокурора Леонид Хорышев.
Наталья Варфоломеева не могла забеременеть на протяжении восьми лет. Обращалась к врачам, которые патологий не выявили и говорили, что дети у нее будут. И вот чудо произошло. В тот день Наталья попросила мужа Володю купить ей тест на беременность в надежде, что, может, у него легкая рука. Вечером Володя с порога сразу спросил, как результат. Улыбаясь, Наталья сказала: . Володя от неожиданности стоял несколько минут молча. Потом подбежал к Наталье, схватил ее на руки и поцеловал. С этого дня он стал работать за десятерых, стараясь, чтобы жена и их будущий ребенок ни в чем не нуждались. Когда пришло время рожать, Наталья отправилась к врачу, которая ее наблюдала, и получила справку о госпитализации в роддом.
— С начала поступления в роддом ничто не предвещало беды, — вспоминает Наталья, с трудом сдерживая слезы. В разговоре она делает большие паузы, глубоко вдыхает и пытается восстановить голос, который все время дрожит. — Меня увезли в родильный зал. Головку я родила, но потом прекратились потуги, и семь минут ребенок жил, а принимавшие роды врач и акушерки ничего не предприняли, чтобы спасти его жизнь.
Наталья считает, что медики не сделали главного — рассечения. Эта операция, уверена женщина, помогла бы родиться крупному ребенку, вес которого был 4100 и рост 55 см.
Главный врач роддома Анатолий Дмитриев говорит, что полный объем работ при таком осложнении, который называется , был оказан, кроме рассечения промежности. Это осложнение очень трудно диагностируется, и узнать о нем можно только в момент завершения родов. По статистике в таких случаях 50 процентов детей погибают. Головка у ребенка родилась, он должен начинать самостоятельно дышать, а его грудная клетка и плечики находятся в самой узкой части таза. Младенец не может сделать дыхательных движений и погибает от удушья, объяснил врач.
Главврач утверждает, что при родах присутствовала вся дежурная бригада: один врач, два акушера-гинеколога, два неонатолога.
— То есть никто не стоял сложа руки, врачи пытались сделать все возможное, — рассказывает Анатолий Валерьевич.
После признания факта о том, что ребенок умер, врачи начали утверждать, что в любом случае исход был бы неминуем, рассказывает Наталья. Чтобы выяснить причину смерти, плаценту отправили в Республиканское патологоанатомическое бюро, которое занимается исследованием. По словам Анатолия Дмитриева, результат анализа показал, что ребенок погиб от гипоксии (то есть недостатка кислорода).
— Сейчас идут следственные действия, проводятся необходимые экспертизы по возбужденному уголовному делу, — комментирует Леонид Хорышев, зампрокурора Октябрьского района.
Случай, произошедший с Натальей, разбирался всем врачебным коллективом. Врач, принимавшая эти роды, прошла курс по ситуации, с которой столкнулась и которую не смогла взять под контроль.
— Я хочу сказать, что врач не бог, не машина. Процент врачебной ошибки был, есть и будет. Конечно, надо стремиться к тому, чтобы их не было, — говорит главврач.
В городском роддоме процент смертности детей при родах низкий по сравнению с общероссийскими показателями. По данным 2004 года, он равен 1,4 промилле (промилле — число детей, умерших при родах, на тысячу рожденных, живых и мертвых).
Первые дни после родов Наталья прожила с глубоким чувством вины за произошедшее, помня небрежно брошенную фразу медперсонала . Только потом, восстанавливая события вместе с родственниками, поняла, что напрасно обвиняла себя в случившемся.
Врачи женской консультации, где сейчас проходит курс лечения Наталья Варфоломеева, уверяют, что со здоровьем у нее все в порядке и дети еще будут. А Наталья ищет ответа, почему трагедия произошла именно с ее ребенком, в книгах и верит, что она обязательно станет матерью.
источник
Что чувствует женщина, планировавшая стать мамой и потерявшая ребенка? Как прожить эти чувства и не разрушить себя, свою семью, отношения с близкими? Где искать и как принять помощь?
Фото с сайта lightinhands.ru
В апреле 2016 года Александра Фешина потеряла в родах ребенка. В апреле 2017 она открыла благотворительный фонд «Свет в руках», где помогают женщинам с перинатальной потерей.
Идея создания фонда «Свет в руках» родилась, когда вслед за тяжелой утратой последовало еще более тяжелое открытие – помогать женщинам, пережившим перинатальную потерю, у нас в стране почти никто не умеет. Накануне открытия фонда его основательница рассказала о том, что поможет справиться с потерей и где искать такую помощь.
Перинатальная потеря – смерть ребенка до рождения или в первые семь дней после рождения. Иногда среди женщин, переживших перинатальную потерю, используется выражение «смерть нерожденного». Термин «перинатальная потеря» может означать внутриутробную смерть плода (в том числе в результате замершей беременности), смерть ребенка в родах или в ближайшее время после родов. К перинатальным потерям относят также аборты, особенно аборты по медицинским показаниям, когда врачи настаивают на абортировании нежизнеспособного ребенка.
— С кем стоит связаться в первую очередь, и о какой помощи просить?
— В первую очередь, стоит найти близкого человека – как правило, это муж, но может быть сестра, мама, кто-то из друзей, кто возьмет на себя все функции общения с внешним миром. Потому что состояние, в котором оказывается женщина, — это шок. В таком состоянии сложно принимать взвешенные решения, и хорошо, если рядом окажется человек, способный объективно и здраво оценивать ситуацию, который сможет переводить с языка внешнего мира те вопросы, которые женщине нужно решить, и сообщать вовне ее ответы.
Вопросы, связанные с похоронами, возникнут чуть позже. А пока женщина впадает в состояние оцепенения: ей сложно поверить, что то, что произошло – это ее реальность.
Если есть возможность в этот момент пригласить к себе кого-то близкого, — это лучшее, что женщина может сделать для себя.
Насколько знаю, если случилось страшное, к женщинам, перенесшим перинатальную потерю, роддома сейчас могут пускать близкого человека, например, мужа, даже в то время, когда других посетителей не пускают.
Также женщине стоит знать, что она имеет право видеть ребенка, подержать его на руках, с ним сфотографироваться. Кому-то мои слова могут показаться странными – многие женщины не сталкивались со смертью, вообще никогда не видели мертвых людей, и это может пугать. Но проходит какое-то время — и мамы, и папы начинают жалеть, что они не посмотрели на своего ребенка, не подержали его, у них нет ничего, что бы о нем напоминало.
Если говорить обо мне: мои руки помнят тело моего малыша.
Важным действием оказалось то, что муж сфотографировал нашего сына, я знала, что это фото у него есть, и поначалу очень боялась этого кадра. Но в день похорон, которые были через неделю, я сама попросила мужа прислать мне этот снимок. Сейчас, когда прошел год, у меня время от времени возникает желание посмотреть на личико сына, это – очень дорогие для меня воспоминания.
Все перечисленные ситуации в абсолютном большинстве случаев воспринимаются женщиной как смерть ребенка.
— Часто женщина, ребенок которой умер, лежит в одной палате с женщинами, родившими здоровых малышей. Как ей вести себя с ними?
— Здесь сложно дать совет. Те роддома, у которых есть физическая возможность положить такую женщину отдельно, это делают. Я бы рекомендовала покинуть роддом так быстро, как позволит врач, потому что крики и вид младенцев и кормящих мам очень ранит. Это просто разрывает сердце женщине, которая тоже хотела испытать радость встречи с малышом, но все получилось иначе.
Фото с сайта healthy-kids.ru
— Мама выписалась. В каком она состоянии? Какую помощь и информацию ей стоит искать?
— Состояние может быть очень разным. Сначала это, как правило, шок, потом – поиск виноватых. Психологи выделяют в переживании несколько стадий, но на самом деле они далеко не всегда проходят постепенно, как в книжке, — иногда все приходит сразу.
Это может быть злость и ярость, очень часто – чувство вины, это может быть желание оградиться, или чувство беспомощности. Могут быть физические симптомы – ощущение, что в груди все сдавлено, и ты задыхаешься, потеря сна. Например, после случившегося мы с мужем три ночи не спали, а когда на четвертую ночь я начала засыпать, то просыпалась, обнаруживала, что это не сон, и будто заново сталкивалась с реальностью. И начинался поток слез и неверие в происшедшее.
И самое ужасное – то, в чем часто застревают и женщина, и ее муж – чувство вины. Это – самая страшная западня, в которую попадают люди, потому что это разъедает их душу и тело.
Для того, чтобы справиться с этим, нужны психологи или духовность, вера.
То есть, женщине после родов нужно проявить заботу об эмоциях. У некоторых женщин после произошедшего есть желание постоянно говорить о том, что произошло. У кого-то этого желания нет. И самая главная поддержка, которую могут в этой ситуации оказать окружающие, – дать женщине и ее мужу понять, что они не одни, что вокруг них есть люди, которым не все равно.
Если вы вдруг оказались родственником такой семьи, — просто дайте им знать любым способом, что они могут рассчитывать на вашу помощь.
Потому что худшее, что делают в нашей стране люди, которые очень не любят соприкасаться с темой горя и утраты, — просто игнорируют такую семью, потому что не знают, как на нее реагировать. В итоге родители оказываются в изоляции – это ужасно.
Если у мамы возникает желание говорить о случившемся, нужно найти, с кем она может поговорить. Это позволяет сбросить внутреннее напряжение. В этой ситуации хочется говорить об одном и том же много раз. Поэтому одна из первоочередных задач нашего фонда – создание «родительских групп» в разных городах, чтобы родители могли говорить о том, что произошло, что они чувствуют, быть принятыми полностью, вместе со всеми своими переживаниями, и увидеть, что не они одни попадают в такую ситуацию, испытывают такие чувства.
Фото с сайта verywell.com
— Кстати, о помощи. У нас ведь крайне немного психологов, специализируются на теме утраты. Получится – часть женщин окажется далеко от специалиста просто географически. Что делать в этой ситуации?
— К нам уже стали обращаться женщины из разных уголков России, и наши психологи помогают удаленно. Так что, несмотря на удаленность, помощь возможна. Важно обратить внимание, что психологов, умеющих работать с темой перинатальной утраты действительно очень немного.
И если вы решите обращаться сами к специалисту, то обязательно поинтересуйтесь его образованием и опытом именно в этом направлении.
Очень важно, чтобы после перинатальной потери у членов такой семьи (потому что на самом деле страдает не только женщина, отец тоже очень переживает смерть ребенка) возникло желание жить. Иногда возникает либо желание уйти в себя и в бесконечный поиск виноватого, и это разрушает и физическое тело, и ощущение радости жизни. Либо все-таки возникает мысль: «Я хочу жить», — и тогда возможна забота о своем физическом теле, работа со своим психологическим настроем, с эмоциями.
Если женщина, ее муж или кто-то еще из родственников, остро переживающих ситуацию перинатальной утраты (бабушки, дедушки), принимают решение — жить, даже если это пока сделать очень сложно, они всегда могут позвонить в наш фонд, и мы всегда найдем специалиста, который постарается поработать с ними, поддержать и помочь.
То есть, самое лучшее в этой ситуации – искать психолога, как минимум – группу родительской поддержки, но их пока тоже очень мало. Мы уже начали работу над тем, чтобы в каждом роддоме в нашей стране был психолог, специально обученный тому, как работать в таких ситуациях. Но это – перспектива. Пока же универсальное решение для любого уголка страны – в обращении в наш фонд.
Фото с сайта verywell.com
— Желание жить откуда возникает?
— Хороший вопрос. Наверное, у всех по-разному. Мне кажется, нет какого-то единого ответа. У меня это была моя семья и любовь к мужу и детям.
Когда через десять дней после родов я попала в больницу с кровотечением, то поняла, что завернула куда-то не туда; было такое ощущение, что я не выбрала «жить». И вот тут я поняла, будто что-то неправильно, было ощущение, что я полностью порушена – и физически, и эмоционально, и душевно. И я стала постепенно настраивать себя на позитив – делать упражнения, гулять. Радоваться, конечно, было сложно, — пыталась находить поводы для позитивных эмоций.
В этот момент очень важно чувствовать свои потребности и просить о помощи.
Например, мы с мужем поняли, что нашим детям тяжело рядом с нами, потому что я много плачу. И мы попросили нашу подругу сходить с ними в кино.
В итоге у нас было время пообщаться, понимая, что дети всего этого не видят и продолжают нормально жить. Это уже маленькая, но позитивная эмоция.
Мы решили поехать в небольшое путешествие в Санкт-Петербург. Да, сейчас, спустя год, мы не помним, что было в этой поездке, но она вытащила нас из того места, где все это произошло, из тех эмоций, которыми оно сопровождалось. Два месяца с нами жила моя сестра, она смотрела за детьми, готовила и убирала – это тоже очень сильно нас поддержало, потому что сил на повседневную жизнь не хватало.
То есть, главное – позволить себе горевать — выпустить те эмоции, которые ты переживаешь, позволить себе изоляцию или общение. И просить, просить, просить о помощи – это нормально. Когда знают, чем помочь, люди, как правило, охотно откликаются, и оставляют такую семью в изоляции просто потому, что не знают, чем помочь. Лучшее, что могут сделать родители в такой ситуации для себя, — прямо говорить, какая помощь им сейчас нужна.
Фото с сайта psychcentral.com
— Как в этот момент выстроить отношения с родственниками, чтобы их не ранить, получить помощь и не натолкнуться на поучение, как жить или поток чьих-то собственных, тяжелых, но, наверное, не очень уместных в данной ситуации воспоминаний?
— Надо позволить себе быть неудобной и выбирать людей для общения. И помнить, что фразы, которые очень ранят нас, люди нередко произносят для того, чтобы нас поддержать; просто они не знают, как сделать это иначе. Если так говорит близкий человек, можно попытаться просто объяснить ему: «Меня это ранит, давай лучше помолчим». Или: «Мне бы сейчас больше хотелось рассказать, как это было у меня». То есть, быть честным.
Если человек не слышит или продолжает свою песню, я бы рекомендовала пока перестать с ним общаться.
Потому что самое важное сейчас не пытаться успокоить всех вокруг и быть хорошей для них, а позаботиться о себе. Это лучшее, что вы можете сделать для себя, для своего мужа, настоящих и будущих детей.
— Как выстроить отношения с мужем? Как выйти из ситуации в дальнейшие отношения так, чтобы не ассоциироваться друг у друга с этим горем?
— Подобная ситуация – это повод либо обрести еще большую близость с мужем, либо понять, что близости на самом деле нет. И тогда можно либо дальше работать и создавать ее, либо признать, что ничего не получается.
Нам с мужем очень повезло: мы всегда проговариваем друг другу свои эмоции и чувства, а не молча циклимся каждый на своих переживаниях. Важно, чтобы мужчина и женщина, во-первых, были готовы быть искренними друг с другом. То есть, вы рассказываете мужу, «что со мной происходит, о чем я думаю, что я чувствую, чего я боюсь». А ваш партнер готов выслушать все это без критики, без оценок, не разбирая – «правильные» это чувства или «неправильные». В нашей ситуации это было так.
Я знаю, что многие мужчины предпочитают закрыть историю о смерти ребенка, как дверки шкафа, и жить дальше, делая вид, что ничего не было. Я знаю многих женщин, которые в этой ситуации нашли поддержку у мамы, подруги, либо психолога, с которыми они могли вентилировать свои эмоции, это тоже помогает сохранить отношения. Потому что у мужа может быть другая стадия, другая форма переживания. И, может быть, пройдет немного времени, а, может, много, когда он сам будет готов соприкоснуться со своей болью и выпускать ее. Самое главное здесь – не винить друг друга, не предъявлять претензий, а быть честным со своим партнером, говоря о том, что происходит со мной.
При этом нужно принять как аксиому: «Не ищи виноватых, потому что их нет!» Вина – это самый большой капкан, в который тут можно свалиться.
Я тоже долго искала ошибки, которые привели меня к тому результату, который получился.
И в итоге научилась признавать, что в каждый момент времени я принимала самое лучшее решение, употребляя все свои знания, весь свой опыт для блага этого ребенка. И то же самое я знаю о своем муже. Сейчас, исходя из текущего опыта, наши решения, возможно, были бы другими, но тогда они были именно такими.
Наш ум очень хочет получить иллюзию, что он – властелин мира, и, что если он будет знать много, а лучше – все, тогда мы, наверное, будем бессмертны.
Но в этом как раз – огромная западня для ума, потому что люди хотят быть, я бы это назвала, богами, управлять этим миром всецело. Но это не так. Жизнь – это процесс, а мы – люди, и мы получаем опыт. Когда мы решаем в первый раз родить ребенка, для нас это – открытие, потому что у нас не было подобного опыта. И то же происходит с каждым поступком в нашей жизни: уходя в прошлое, он становится опытом, на основе которого мы, может быть, решили бы что-то иначе.
Но в тот момент, когда что-то происходило, любое наше ответственное решение было лучшим из тех, что мы могли принять. А когда оно прошло – это просто опыт. Поэтому какой смысл себя винить? И мы можем выбирать – злиться на этот опыт или взять в дальнейшую жизнь то ценное, что он нам принес.
— Спустя какое время и как контактировать с внешним миром?
— Это – тоже будет индивидуально у каждого. Для женщины важно в первую очередь восстановиться после перенесенных родов физически, и ни в коем случае не принимать на себя эмоциональные и физические нагрузки до восстановления, потому что это плохо отразится на ее же будущем.
Если говорить о контактах, то многие видели, что ты ждала ребенка, готовилась к родам, и они поинтересуются: «Когда родила, а как назвали?» Нужно быть готовой отвечать на такие вопросы.
Мне было проще отвечать правду: «Я родила мальчика. Его назвали Егором. И он умер в родах».
Я просто заучила эти несколько фраз, произносить их мне каждый раз было больно, но так я выпускала печаль, которая во мне жила.
Кому-то, возможно, будет проще молчать или отложить этот разговор. Я, например, говорю, что теперь у меня трое детей, но один умер, и не боюсь ранить этим окружающих. Все индивидуально.
— Как во всем этом помогут материалы фонда?
— Материалы фонда предназначены для разных людей. Для родителей у нас помещены памятки, как создать историю ребенка, юридические советы, связанные с похоронами, касающиеся, в том числе, получения компенсации за похороны.
Для друзей, членов семьи, бабушек и дедушек есть брошюра о том, что чувствуют в этой ситуации родители и как их поддержать.
Есть даже брошюра для работодателей и брошюра, как выходить на работу, человеку, пережившему перинатальную смерть.
Есть брошюра, помогающая в поддержке старших детей – что говорить о смерти малыша, как себя вести с ними.
Дети ведь тоже очень тонко чувствуют состояние родителей, и там есть советы, о чем и как с ними говорить по возрастам.
Есть брошюра, посвященная внутриутробной смерти.
То есть, мы видим себя в данном случае как источник информации и мощной психологической поддержки, которую получает индивидуально каждый обратившийся к нам человек. Мы продолжаем готовить больше материалов для поддержки людей в случае перинатальной потери. Готовим материалы для персонала роддомов, которые способны помочь им при столкновении с ситуацией перинатальной утраты их пациента и защите от эмоционального выгорания.
В будущем мы также хотели бы повлиять на развитие системы здравоохранения так, чтобы те три слова, которые акушерка скажет маме, ребенок которой умер в родах, согрели бы ее сердце, а не разрушили его остатки.
Мы планируем организовывать международные конференции для обмена опытом между специалистами и вести исследования с целью уменьшения количества мертворожденных детей. В настоящий момент в нашей стране исследований такого рода не ведется. Мне кажется, это важно.
источник